Жила в пос. Развилка. Была членом Союза писателей Москвы и членом Приёмной комиссии Союза писателей Москвы. Автор сборников стихов «Преодоление» (1988), «Звонкие дожди» (1997), «Жизнь как жизнь» (2003), детских книг «Мурка-эмигрантка и другие рассказы о животных» (2000) и «Мама, я бежал быстрее ветра» (2008), а также документальной повести «Таруса – 101-й километр» (2007).
По профессии геолог. Участвовала в экспедициях в песчаных пустынях Приаралья и Средней Азии. С 1962 г. по 1988 г. являлась научным сотрудником, а затем главным редактором редакционно-издательского отдела ВНИИГАЗа, в дальнейшем была ведущим редактором и постоянным автором журнала "Мир Паустовского".
С середины 1970-х годов начала принимать активное участие в деятельности Литературного объединения им. Ф. Шкулева. Ее стихи, рассказы и очерки регулярно появлялись на страницах районной газеты «Видновские вести» («Ленинец»), публиковались в коллективных сборниках шкулёвцев "Созвучие сердец" (2003), "И дух наш молод" (2004), «Литературное Видное» (2008) и др. В 1999 году стала победительницей районного литературного конкурса «Березовые рощи».
Внесла большой вклад в увековечение памяти поэта Евгения Зубова: знакомила школьников района с поэзией Е.Зубова, участвовала в подготовке второго издания книги Е.Зубова "Мисайлово - времена года" (2003).
Произведения Т.П.Мельниковой получили положительные отклики известных писателей и критиков (Анастасии Цветаевой, Тамары Жирмунской, Станислава Лесневского, Ларисы Румарчук и др.).
Т.П.Мельникова - дипломант премии «Честь. Мужество. Мастерство» Благотворительного фонда Артема Боровика (2008), лауреат премии им. А.С.Грибоедова Союза писателей России (2008). В 2009 году за творческие достижения и большой вклад в культурную жизнь Ленинского района она была удостоена звания лауреата Московской областной литературной премии им. Е.П.Зубова. Награждена медалью «Во славу Тарусы».
Полная биография и фильм из серии "Наши земляки"
Отклики на творчество Татьяны Мельниковой
Отклики на смерть Татьяны Мельниковой
Ноябрь плачет во дворе,
Нахмуренный и мрачноватый.
А я душою – в январе.
Запорошённым снежной ватой.
Вокруг сияет белизна.
Стоит морозная погода,
Очистив до глубин, до дна
Грехи отринутого года.
Хоть мне недалеко до ста,
И было бед и слёз немало,
Жизнь начинается сначала.
С рассвета. С белого листа.
***
В ночь распахнуты окна мои.
Сонный месяц на небе погас.
На Развилке поют соловьи.
Не смолкая поют третий час
Птичка серая. Кроха, на вид как птенец,
А какой задушевный волшебный певец!
У меня закружилась слегка голова.
Соловьям не нужны никакие слова.
Вся Развилка, наверно, сегодня не спит.
Не до снов ей сейчас, не до снов.
Покоряя пространство, над миром парит
Сладкозвучная песнь соловьёв.
Ока
I
И день. и ночь меня влечёт
Волшебное сиянье вод.
Чем пристальнее, тем сильней
Поёт оно в душе моей.
Беззвучна музыка реки –
Полёт восторга и тоски.
II
Вобрать бы эту красоту
И увезти домой.
Чтоб легче было в темноту
И холод жить зимой.
Чтоб этот золотой восход
Над сонною Окой
Хранил, оберегал бы от
Жестокости людской.
Забор
Соседи воздвигли забор высоченный.
Закрыли, злодеи, кусочек Вселенной.
И вместо летящего к солнцу простора
Я вижу теперь только тень от забора.
Зато мне лазурное небо досталось,
А это такая огромная радость!
На небо, на небо смотрю спозаранку –
И мысли светлей, и стройнее осанка.
Весёлые звёзды мигают мне ночью,
А днём облака проплывают воочию,
Как белые стаи, медленно тая
И где-то за гранью совсем исчезая..
И кажется: небо всё ближе и ближе,
Забор почему-то - всё ниже и ниже.
Спасибо, соседи, старались недаром:
Забор ваш крутой превратился в подарок.
На небо, на небо смотрю спозаранку -
И мысли светлей, и стройнее осанка.
***
Мой маленький мирок
Теснее норки ящерки.
И узок, и далёк
От мира телеящика.
Мой маленький мирок
Не так уж одинок.
Есть у него окно,
Как видео-кино
Про жизнь – не ту, что в ящике –
Живую. Настоящую.
Сострадалица
Тамаре Селеменевой
В ней главное – ни моложавость,
Ни симпатичный внешний вид
А человеческая жалость
Ко всем, кто брошен, болен, сбит
Судьбой из колеи привычной:
Собака ль, кошка или птичка...
У сострадалицы сердечной
Уход, им полный обеспечен.
Найдётся время, чтоб помочь:
И день и ночь, и день и ночь.
***
Не гляди так часто на часы,
В суете привычной пребывая.
Подсмотри, как капелька росы
В лепестках ромашки отдыхает.
В той живой росинке на цветке –
Отраженье радуги небесной.
В миг короткий, редкий, налегке
Жизнь тебе покажется чудесной.
А теперь беги, скачи, лети!
Утренний аврал догонишь скоро.
Суету людскую проглоти,
Как глотают средство от запора.
Кто толкнёт, ругнётся на ходу,
Нагло и вразвалочку прошедши.
Улыбнись, с самим собой в ладу –
Тот смутится: «Явно сумасшедший...»
Кошка Муся
1.
Кошка, чёрная как ночь,
А глаза – две бездны,
Смотрит: чем могу помочь,
Мол, моя болезная?
- А ничем. Уже и то,
Что живёшь и дышишь,
Грациозна как никто,-
Соучастья выше.
Лапы вытянешь дугой
На моих коленях,
Боль снимая, как рукой,
Безмятежной ленью.
2.
Мурлычет так восторженно и звучно,
Что наполняет радостью весь дом.
И кажется, что жизнь благополучна
И несказанно счастлива притом.
Или заснёт, свернувшись как клубок,
Напоминая меховую шапку.
Ей снится восхитительный прыжок
И писк мышиный в цепких лапках.
***
Хожу по волоску
Над бренною землёй.
И чтоб унять тоску
По жизни, по былой,
Прошедшей – не догнать!
Тем паче - не вернуть!-
Стараюсь воспринять
Теперешнюю суть,
Как данность, дар, предел
Возможностей и сил.
И каждый новый день
Отраден мне и мил.
Ручей
В сиянье дней и мгле ночей
Бежит, торопится ручей.
Журчит легко и звонко,
Как речь и смех ребёнка.
А с наступленьем темноты,
Он, продираясь сквозь кусты,
Несёт в себе прохладу,
Желанную отраду.
Глубокой ночью, поздно,
Я видела однажды:
К ручью спустились звёзды
И утоляли жажду.
Всяк жизни рад и солнцу:
Тот, кто на самом донце,
И кто наверх взлетел
И прочно там засел.
Всяк рад теплу и свету,
Коротенькому лету,
Бесплатному пока.
А спонсоры при этом –
Простые облака.
Им все равно: кто беден,
Кто сказочно богат.
Им видно там, на небе,
Кто в рай пойдет, кто в ад.
непостижима
в эту зиму.
Волшебнее. Отчётливей и строже.
И с кровеносною системой схожа:
Стволы - аорты,
веточки - сосуды,
пучками распускаются повсюду.
И капилляров утончённых дымка,
Подобная загадочному снимку,
на фоне неба серо-голубого...
И робкий луч сквозь хмарь - улыбка Бога.
Cкольжу по наледи:
Ой, упаду!
А плакать на-людях
Невмоготу.
И все же брякнулась –
Ну и видок!
Лежит распластанный
В снегу платок.
Вставай и радуйся,
Пока жива.
И ноги целые,
И голова.
И что-то светится
Там, впереди.
Вставай, родимая,
Иди, иди…
Господь, благослови содеять печь,
Чтобы огонь она смогла сберечь.
Чтоб много было от нее тепла,
Чтобы варила, жарила, пекла.
И в холода пусть тот, кто к ней приник,
Подумал бы: - Хороший был печник…
Снег весёлый, словно мошкара,
Возле фонаря ночного пляшет.
Вспоминается Ока. Жара.
Смех детей, играющих на пляже.
И моя избушка над рекой,
За сиренью прячется стыдливо.
Доберусь ли до неё весной?
Друг без друга нам сейчас тоскливо...
Это было, кажется, вчера:
Поздний вечер. Тесная терраска.
За стеклом танцует мошкара,
Как снежинки в сумрак январском.
ТРАВА
Весь двор хозяин умостил,
Чтоб не росла трава.
Довольный очень, нарубил
И уложил дрова.
Потом уехал по делам.
На месяц или два.
Вернувшись, ахнул: проросла
И сквозь асфальт трава.
Хозяин не поймёт, увы,
Что он и двор его мертвы.
И не сойдёт с ума,
Что в образе живой травы
Пробилась жизнь сама.
РАЗВИЛКА
Мы осушили все бутылки
За счастье Тани из Развилки
Лев Вайншенкер
1.
Меж Кольцевою и Каширкой
Раскинулась моя Развилка.
Меж юностью и древностью,
Возвышенным и бренностью –
Развилка судеб и дорог,
Которыми ведёт нас Бог.
2.
Живу в так называемом Замкадье,
В полкилометре от Москвы - столицы.
А если честно, при любом раскладе,
Как в самой отдалённой из провинций.
С балкона допотопнейшей хрущёвки,
Развесив в ряд бельишко на верёвке,
Гляжу на мир – облезлый, нелюбезный.
Между Москвой и мною – бездна.
ЛЕСТНИЦА
Утром, сквозь дремучую дремоту –
Конский топот у моих дверей.
Проспала! Мне тоже на работу –
Кубарем по лестнице, скорей!..
Вечерами – что же это с нами? –
Лестница и круче, и длинней.
Лошади становятся слонами,
Еле поднимаемся по ней.
ВДВОЁМ
В ней - молодой задор и прыть,
Хотя всю жизнь трясло.
Да просто не умеет ныть -
Судьбе своей назло.
Глаза распахнуты. И в них,
Подкрашенных слегка,
Два солнечных, два озорных
Счастливых огонька.
А вот и счастье за плечом –
Сын, переросший мать.
Вдвоём им горе нипочём,
А радость – не объять.
ХУДОЖНИКИ
Художники – особые созданья.
И с философским пристальным вниманьем
Разглядывают небо, облака,
В густой траве - проворного жучка
И бабочку-лимонницу в полёте –
Ведь это пригодится им в работе.
Как пчёлы собирают кропотливо
Пыльцу с цветущих яблони и сливы,
Чтоб превратить её в душистый мёд,
Так и художник через ощущенья
Летящего волшебного мгновенья
Свои произведенья создаёт:
Портреты, натюрморты и пейзажи,
Необъяснимые порою даже –
И тут бессильны хрупкие слова…
Скажи же, друг, в чём тайна мастерства?
Гляжу на твой пейзаж – и что со мной, не знаю.
Шажок, другой – и в нём бесследно пропадаю.
Мне теперь не больно быть одной:
Небо и Земля всегда со мной.
Между ними тают облака,
Солнцем подрумянены слегка.
И от них такая благодать!
Подождите таять, улетать.
По Земле недолго мне идти,
Скоро будет с вами по пути…
Я иду по золотому полю,
Листьями осенними шурша.
И очнулась, дрогнув, поневоле
Вдрызг заиндевевшая душа.
Солнце под ногами плещет ярко
Отблеском вселенского огня.
Этот миг нежданным стал подарком
И поддержкой с Неба для меня.
О К А
1.
В проеме оконном моем, словно в раме,
Изменчивый летний пейзаж:
Река, где-то рядом,
Блистает и манит.
И вдруг пропадает, исчезнув в тумане,
Мерцает, как дальний мираж.
Бывает, и ты под влияньем мгновенья
Нежданно меняешь свое настроенье…
2.
И день, и ночь меня влечет
Волшебное сиянье вод.
Чем призрачнее, тем сильней
Поет оно в душе моей.
Беззвучна музыка реки –
Полет восторга и тоски.
3.
На быстротекущую воду смотрю
И в тихом раздумье себе говорю:
Все схлынет, пройдет, как эта река.
Печали мои уплывут на века.
Ах, сколько их было! Пожалуй, не счесть…
Но все ж справедливость, мне верится, есть:
Всю горечь, как накипь, отмоет Ока,
А радость останется наверняка.
Вновь эта боль не стихает, сверлит,
